[fanfic]

Автор: Дельфин. (я)
Название: Ты помнишь наши прежние свидания?
Варнинг: изнасилование
Пейринг: Нарцисса, Беллатрикс Блэк, Лорд Волдеморт
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма, ангст
Описание: Воспоминания, которые не может стереть из памяти даже заклинание обливиэйт.
От автора: написано было на один фикатон.

Часть первая: Тебе я снюсь © Paul Marie Varlaine
Нарцисса Малфой, в девичестве Блэк, ненавидела себя за всё, всё, что портило её идеальную жизнь. Ведь именно такую ей предписывали, отдавая замуж за великолепного Люциуса Малфоя, такого же идеального во всем. Нарцисса Малфой презирала каждую капельку своего богатого воображения за то, что не может его утихомирить и смириться с ролью, что ей навязало общество. Нарцисса Малфой корила себя за то, что не в состоянии была принять себя такую, какой она была. Нарцисса Малфой была идеальной во всех отношениях, только одно происшествие портило всю её жизнь. Она была божественна, горда, притягательна наяву, но ей приходилось прятать свою истинную сущность под тонной масок, красок, одежд, слов. Она была грязна, порочна, отталкивающая в своих снах и понимание, где самой себе открывала то, чего так страшилась и от чего жаждала избавиться.
Не зря её так звали, но всё же, как же ошибались.
Дама высшего света, вечная королева пиршеств и вечеров чистокровных магов и волшебниц. Она была той, без которой не проходило ни одного светского мероприятия, той, которую желали видеть абсолютно на всех вечеринках. Той, что была украшением и признаком высшего качества бала. Она была чем-то; лучшей, примером того, какой надо быть. Её желали представить своей подругой, чтобы чего-то добиться, всё считали, что знали, какой она является. Её любили или ненавидели. Только потому, что завидовали. Естественно, одна из самых чистокровных и влиятельных семей захотела её в невесты. И получило. Ещё один плюсик в копилку Нарциссы Блэк, ещё один повод показать, что ты лучшая. У неё это выходило. Она была неотразима. Но только никто не знал, чего ей стоит выглядеть столь дорого после бессонных ночей. Нарциссе Блэк приходилось изо дня в день мучить и губить себя, лишь бы придерживаться выбранного семьёй имиджа. Она была жемчужиной, а как хотелось быть обыкновенной бижутерией. Одной из тысячи. Чтобы никого не волновало, как ты сегодня выглядишь. Чтобы можно было сказать «нет», выслушивая очередное приглашение на какой-то вечер. Сказать, что не в настроении. Но она не может, всех волнует оболочка, а что под ней – не суть важно.
Вновь всё повторилось, снова её преследуют эти кошмары, опять приходится среди ночи стоять под ледяным душем, лишь бы смыть с себя порочность сновидения. Это только сон, всего лишь глупый, обыкновенный сон. Но… он чересчур реалистичный, такого не может быть. Он пугает, невыносимо. Это невозможно терпеть.
Она вновь сползает по стене, громко рыдая, мучаясь от резко охватившей её истерики. За столько лет можно было привыкнуть, но как?! Как можно смириться и принять это чувство, сковывающий страх и ужас, что переполняет все органы чувств и заставляет так не аристократично проливать слезы. Как же дорого ей стоили эти истерики и никто, никто не поможет помочь. Никому нельзя доверять в этом прогнившем мире, где каждый за себя. Нарцисса безостановочно придавалась своим страданиям, не зная, отчего они её преследовали. Хотелось понять, откуда они взялись, но так же сильно хотелось и забыться, никогда не узнать источник своего кошмара. Не может же быть, чтобы оно само пришло и убивало её изо дня в день. За что?! В чём она провинилась, почему должна мучиться из ночи в ночь погружаясь в глубину это порока, разврата, боли и унижения? Сколько ей было, когда она впервые познала, что значит жить с этим чувством? Кажется, шестнадцать. Три года, три чертовых проклятых года, когда не знаешь к кому обратиться за помощью. Она погибала, нельзя так жить, но ей как-то удавалось. Она боролась, только её бои с самой собой ни к чему не приводили.

Он вычурно-вальяжной походкой подошёл к ней, пошло улыбаясь и облизывая свои засохшие от желания губы. Длинные аристократичные пальцы коснулись нежно-розовой кожи, и она ощутила каждой клеточкой весь холод и страх, что и до этого её охватывал. Она чувствовала, как замирает сердце, стоит ему коснуться её своими ледяными ладонями. У людей не может быть таких ледяных рук, это просто невозможно! Но у него были, и это пугало ещё больше. Её сердце учащенно стучало, когда это чудовище притянуло её к себе, с силой впиваясь в губы, чуть бы не кусая. Она пыталась вырваться, но он только сильнее целовал её, словно его заводили её попытки прекратить это безобразие. Она старалась остановить его, но он был сильнее, старше, властнее. Ничего не оставалось, кроме как принять свою роль, но она не могла себе это позволить. Её положение не позволяло этого, она не могла… она не для него… ей страшно. Прекратите!
Его проворный язык начал какую-то игру, она почувствовала, как он оказался в её рту, словно танцуя какой-то мистический танец.
- Нет! Отпусти меня! – ей удалось прекратить этот поцелуй, однако он только победно ухмыльнулся и толкнул её на кровать, срывая мантию, одежду.
Девушка разразилась рыданиями, ногами, руками стуча по постели, пытаясь убежать, но ничего не выходило. Этот монстр навалился на неё сверху, уже, будучи обнаженным и своими ледяными ладонями стал ласкать её везде. Везде! Девушка бессрочно проливала слёзы и умоляла прекратить всё, но было бесполезно. Мужчина сорвал трусики и грубо вошёл в неё полностью, на что она ответила бешеным криком и градом слёз. Он двигался в ней, не обращая внимание на боль, что отражалась на её лице. Он брал её силой, не задумываясь, какие именно страдания причиняет шестнадцатилетней девушке, что впервые оказалась в объятьях мужчины. Он получал удовольствие оттого, что трахал девственницу. Теперь бывшую. Он входил в неё, затем полностью выходя. Она уже ничего не чувствовала, лишь подчиняясь ему, осознавая, что будет хуже, если она хоть что-нибудь предпримет. Слезы скатывались по её покрасневшим щекам, по её красивому лицу. Всё идеальное тело было в синяках и ранах. Под её ногтями была его кожа, она царапала его спину, задыхаясь от боли.
А затем, спустя n-нное количество времени он жадно впился в её губы поцелуем и, быстро одевшись, вышел из комнаты, оставляя её с болью наедине. Стоило ему покинуть помещение, как в комнату вошёл какой-то мужчина в маске и наложил заклятие «обливиэйт» на почти бессознательную Нарциссу Блэк. А она помнила, пусть не осознавала, насколько её сны реальны.

Этой ночью, за день до церемонии обручения к ней вновь пришёл он. Только наяву, она увидела его и её сразу охватила истерика. Нарцисса Блэк упала на колени возле кровати, прикрывая лицо ладонями. Она вспомнила, она всё вспомнила и теперь знала, что не просто так к ней приходили эти сновидения. Её кошмары, её ужасы. Она смотрела на Лорда Волдеморта, что изменился с их последней встречи. Тогда он был красивее, пусть для неё это не имело значения. Она смотрела на него, не сдерживая слёз и бранных слов, направленных в его сторону. Он только искажал свой рот в подобие самодовольной противной ухмылке, вспоминая девственное тело юной красавицы. Он глядел на неё, облизывая почти исчезнувшие губы, и наслаждался этим зрелищем. Ему нравилось смотреть на её страдания. Он словно погружался в ностальгию того вечера. Чёрт возьми, ей хотелось задушить его своими нежными пальцами, как же ей этого хотелось. Но она оставалась всё той же испуганной девочкой, которую однажды отдали в эти беспощадные ледяные руки. Нарцисса была всё той же, но только в миллионы раз несчастнее.

Часть вторая: И то едва ли © Paul Marie Varlaine
Беллатрикс Блэк была из тех женщин, что вечно разрывались между кем-то и кем-то. Беллатрикс Блэк всегда спотыкалась о свои желания и обязанности. Беллатрикс Блэк не могла выбрать и принять ни одну из сторон до тех пор, пока случайно не сделает опрометчивый шаг. Только в тот момент она сможет, наконец, успокоиться, и то ещё какое-то время, бросаясь из пламя в полымя. Она хотела казаться сильной, вольной, не имеющей границ, не сомневающейся, верной, лучшей. Она хотела казаться той, кем на самом деле не являлась, но после стала. Беллатрикс Блэк. Это имя внушает ужас, страх, неприязнь, злость, ненависть, но никто не знает, какими путями она добилась такой славы. Чего ей стоило, чтобы получить звание правой (после Люциуса) руки Волдеморта. Никто никогда не вникнет в тайну души этой отчаянной женщины, что погубила всю свою судьбу только одним словом, но так ни разу не пожалела об этом. Никто не имеет понятия, каково всю жизнь мучится оттого, что именно она пережила и что поставила на кон. Беллатрикс Блэк. Полная противоположность своей сестры, но такая же сильная. Они абсолютно разные, но до боли схожие.
Белла помнит каждую секунду своей жизни, ей хотелось бы забыть, но кто-то свыше её одарил феноменальной памятью. Белла помнит, как мучилась оттого, что совершенно ничего не может сделать и изменить в своей жизни. Жизни, которую она вроде как должна контролировать, но не может. Как бы ей хотелось вернуть те минуты, когда всё было хорошо, и её жизнь не превратилась в персональный ад. Как же она мечтала никогда не познать боль утраты, ненависти к самой себе, желание отомстить. Не просто отомстить, а сделать это с жестокостью, чтобы они поняли, что значит мучить! Её пока что не прогнившая душа желала освободиться от всех предрассудков, совсем несовместимых чувств. О, чёрт, вы бы знали, что творилось в маленьком мирке такой слабой и сильной женщины одновременно. Ей не хотелось жить своей жизнью, ей вообще не хотелось жить: ни так, ни по-другому. Беллатрикс Блэк мечтала о том, чтобы в один прекрасный момент исчезнуть с лица земли и быть посторонним наблюдателем. Ей было плевать на всех и вся, по крайней мере, ей самой хотелось в это верить. Ей было не всё равно, ей просто не могло быть все равно. Она презирала и обожала двух людей одновременно, разрываясь от переполнявшей её любви к ним. Такой любви, от которой просто невозможно не свихнуться. Ей было плохо, она страдала вся, одурманенная своими больными ощущениями и взглядами на жизнь. Белла не знала, как избавиться от такого гадкого чувства, как жалость к самой себе. Она жалела себя, её. Его она ненавидела, но одновременно с этим так страстно любила. И, в моменты очередного приступа своей любви, ей хотелось пойти и убить её. Убить за все мучения, что принесла, и неважно было, что она не виновата, что ей хуже, что ей не хотелось, что это по принуждению. Что… можно найти ещё массу оправданий и каждое из них раскроет всю горечь ситуации и любого заставит поверить, что она здесь не при чём. Но не Беллу, никогда. Её – никогда. Черноволосой женщине в этот момент невозможно что-либо объяснить. Вы столкнётесь с непробиваемой стеной. И только потом она раскается в своих мыслях, желаниях причинить боль и так далее и тому подобное… и тогда она будет биться в агонии. Непереносимой, жалящей, убивающей. Как же ей не хотелось быть самой собой.
Беллатрикс после стала другой, осмысливая свою жизнь в камерах Азкабана. Но ещё до этого она окончательно и бесповоротно свихнулась от своей любви.
Белла всё помнила, всё-всё. Часто она делала вид, что всё в порядке, что она всем довольна, что её жизнь продолжается, как и прежде. И нет ни одной преграды, ничего не может её расстроить и морально убить. Старшая из сестер Блэк умела притворяться, ей все верили, только он мог понять, что она лжет. Но он не приходил к ней, она никогда его не интересовала, а так хотелось. Хотелось, чтобы он явился и сказал, что она лучшая среди его подчиненных, что у него нет никого более преданного и незаменимого. Она мечтала об этих словах, она мечтала только о них. Беллатрикс знала, что о большем нельзя и думать. Ей – нельзя. Он не будет её, он никогда не возьмёт и не придёт к ней. Она знала это, но как приятно было тешить себя хоть какой-то надеждой. У себя в комнате, ночью, под пологом кровати грезить о нём, о его теле, о его губах, о том, что однажды он…. Нет, Белла не позволяла себе даже этого. Она мучилась, убивалась, страдала, но всегда останавливала себя. Она не может. Она сильная. Он её господин, не более. Но если… если он того захочет, то….
Она ненавидела её, она недостойная, слабая, сопливая и она получила то, чего так хотела Белла. Эта глупая девчонка, она не понимает, какой чести удостоилась! Она просто не в состоянии принять этого дара. Ещё рыдала, рвала на себе волосы, умоляла прекратить, просила оставить её. Беллатрикс было стыдно за свою сестру, она отказывалась войти в положение юной шестнадцатилетней Нарциссы, не такой как она. Белла… помешанная.

- Ты.. ты малолетняя тварь, сучка, шлюха! – Беллатрикс Блэк сидела на полу в своей комнате, вжимаясь в стену, словно желала исчезнуть, растворится. – Ты! Почему именно ты! Почему всегда ты!
Ей было двадцать лет, и четыре дня назад милорд посягнул на честь её младшей сестры. Белла не знала, что именно ей чувствовать. Она любила Нарциссу, но как больно было осознавать, что тот ради кого ты готова пойти на край света, изнасиловал – да, Белла в отличие от других упивающихся и своих родителей, называла это именно так – ту, кого она любила. Её сестра, её маленькая беззащитная любимая сестра. Белле хотелось убить её, ведь она так мечтала оказаться в объятьях своего господина. Но с другой стороны… это же Цисси! Будущая Лестрейндж слышала рыданья, стоны боли, крики её в тот самый день. Сердце готово было выпрыгнуть и девушке хотелось пойти и остановить своего господина. Нет. Она не могла. Её милорд, почему он не взял её? Чем она ему не угодила… ему хотелось молодого нетронутого тела, ему хотелось опробовать на вкус совсем неопытную девчонку?!
Белла не плакала, она себе не позволяла. Она сильная… она справится. Но говорить с Нарциссой не могла, слишком больно, неправильно, обидно, стыдно. Её белокурая сестра не помнила и это, пожалуй, правильно. Тем не менее, несмотря на это, Белле трудно взглянуть ей в глаза. С годами пройдёт, но не сейчас. Чересчур невыносимо.
Она простила этот поступок Волдеморту (хотя, имеет ли она права порицать его?), она любила его. Всем своим прогнившим сердцем она обожала его всего. Такого неидеального, жестокого, неприятного… любила. И ничего не могла с собой поделать. Словно сердце дьяволу продала. Всё равно не вернёшь, что ты не делай.

Спустя годы Нарцисса вспомнила, но промолчала. Никто не знал об этом, она сохранила эту тайну в себе, боясь порицания, слов, криков со стороны общества. Миссис Малфой овладела фобия, названия которой нет.
Беллатрикс Лестрейндж всю жизнь старалась забыть, но не получалось. Ей было страшно заглянуть в это прошлое, в котором у неё были чувства, эмоции, ощущения помимо нынешних – безумие, жестокость, пожизненная любовь к господину.
Они помнили абсолютно всё, но как же хотелось забыть.